Вещий сон приснился после лихого ночного кутежа: скорбел мой ангел-хранитель, и думал я покаянно: «котяры с кошурками мартовскими звёздными ночами вопят от похоти на дикие лады, а майскими зорями сладко токуют тетери с тетёрками, глухари с глухарками, а у народишка и в крещенскую стужу – март и май, успевай любовь справляй, и так круглый год; ладно, молодые зелёные, а то …седина в бороду, бес в ребро… уж прах с заду сыпется, нет, токуют тетери с тетёрками и вопят по-кошачьи; но тварь Божья по промыслу свыше, ради зарождения жизни, а нынешний человечишко похоти ради, к тому же в отличие от народишка скотина не впадает в содомский грех, не страдает лесбисом, “голубизной” и рукоблудием, не жрёт водку до ярого безумия, не курит табак, не балуется дурманным зельем; так значит, скотина-животина – духовнее человечишки, хоть он и подобие Божие?..»
…Помню, скорбел: Новый год нагло постучал в дверь, пнул ногой, аж косяки зашатались, извёстка посыпалась – видно, кривой, как сабля – и я и решил не открывать, мне и со старым добро. А чего гулять, коли Рождественский пост, когда крещеные каятся в грехах и славят Милостивого Бога… Ох и погуляет народ на Новый год, к Рождеству Христову прогуляет все здоровье, душу бы не прогулял, и не будет Рождества Христова у него, выжатого, словно лимон в палёную водку… Но, может, грешу я на братьев? Может, слегка пригубят винца, спробуют холодца?
Красные безбожники ворчали: мол, вам, боговерущим, сплошные праздники: то поднесеньев день, то перенесение порток на другой гвоздок. А теперь праздников, кроме христианских, тьма-тьмущая, не жизнь, охальной праздник. Нынешний календарь так и дразнят: пьяный календарь… Мой приятель-художник, выпивоха добрый, в мастерской отмечал с дружком прописанный в календаре «День озонового слоя». Ныне, говорит, ожил и старинный праздник – синичкин день, величаемый днём зимующих птиц. Опять бутылку брать, стол накрывать, гостей созывать. А недавно отрываю старые листья численника, отощавшего к новолетью, и диву даюсь: оказывается, и «День Конституций» прописан – опять гулять. И стишок родился: «В Синичкин день, / гуляй все кому не лень. / А в День Конституции и День проституции / – гуляет коррупция».
2009, 2010, 2011 год
Батик – маленькая плоскодонная лодка.
Бархак – камень, железяка, заменяющая якорь.
Мунгалы – так русские величали все монголоязычные племена.
Мотыльки – короткие озёрные удилища.
Жилка – леска для ужения рыбы.
Беловодье – богатые и вольные земли в русской мифологии.
Исподница – нижняя рубаха.
Водовик – озёрный водяной в сибирской мифологии.
Мористо – далеко в море.
Урёв – глубокая заводь.
Чумашок – берестяной коробок.
Одонья – остатки, осадки.
Ботажок – палка.
Талан – удача.
Ичиги – мягкие сапоги из сыромятной кожи, смазанные дёгтем, чтобы не пропускали сырость.
Шепётка – красива.
Закон Божий принимать – венчаться.
Хрушкой – крупный.
Кокорина – бревно.
Плеск – хвост.
Карымы – русские, чернявые, помешанные с тунгусами или бурятами.
Соковица – березовый сок.
Шергунцы (шаркунцы, шеркунцы) – бубенцы, издающие глухой звон, прикреплённые на ошейнике к лошади, иногда ошейник крепился к самому хомуту.
Трензель – удила, состоящие из грызла и двух колец, за которые трензель крепят к щёчным ремням уздечки; создан для того, чтобы упростить управление лошадью.
Елань – лесной луг.
Семейские – староверы Забайкалья.
Уркаган – от слова «урка», и обозначает дерзких хулиганов.
Варнак – разбойник.
Черемша – съедобная листовая трава.
Сохатый – лось.
Улово – омут, глубокое место..
Жилуха – жильё.
Колот – деревянный молот, которым бьют по кедрам, чтобы падали шишки.
Волок – временная дорога или путь между реками, по которому сибирские первопроходцы волокли небольшие речные суда.
Брацковатое – от слова «братские», то есть буряты.
Гураны – дикие козлы.
БАМ – Байкало-Амурская магистраль.
Хиус, сиверко – студёный северный ветер.
Бормаш (бормыш) – мормыш: пресноводный рачок-бокоплав рода hammarus, известный в Прибайкалье, Забайкалье, Якутии.
Лёха Боханский – так в Приангарье дразнят простоватых парней и мужиков.
Горбовик – плоский короб из лёгкого металла или бересты, с лямками, который носили на спине (на горбу).
Адали – будто, вроде.
Бородя – нарочито искажённое имя Володя.
Черемша (медвежий лук, или дикий чеснок, или колба) – многолетнее травянистое растение, вид лука.
Дело было в конце семидесятых годов XX века, когда и машина «Запорожец» была признаком достатка.
Курешки – ягодные поляны.
Елань – таёжная поляна.
Аршан – курорт.
Забились в небе звёзды, /Наш костёр потушил большой дождь. / Что же песню твою я не слышу? / Где, где, я тебя жду, где, где песня твоя?
Кержак (керженец) – старообрядец, принадлежащий поповскому согласию, центр которого находится в Нижнегородской губернии на реке Керженец. Керженцы, или «кержаки», были против существующей государственной власти и считали Петра Первого воплощением антихриста.
Бродник – небольшой невод, который заводят два рыбака, бродя по мелководью и вытягивая бродник на сухо.